Воспоминания Марии Яковлевны
| Господи, благослови! Родилась я в 1925 году, в самое безбожное время. Но, несмотря на это, мама, будучи верующей, сумела меня окрестить. Она была из многодетной христианской семьи. А отец был из богатых, единственным сыном, любимым родителями. Но духовного богатства родители сыну дать не смогли. Когда мои родители поженились, отец не пил, не курил, был красивым, стройным, играл на баяне. Но его родители рано умерли и оставили большое состояние. И вот во время революции 1917 года отец стал проматывать своё богатство. Во-первых, он стал играть в карты. Во-вторых, завёл любовниц. А потом научился и пить, и курить. Мама, конечно, с ним настрадалась досыта. Это я знаю из её воспоминаний. А когда стала подрастать, то сама увидела весь ужас безобразий в нашей семье. Это был уже не человек, а настоящий зверь. Бедная мама! Сколько горя она испытала, сколько слёз пролила! Но всю свою нелёгкую жизнь она старалась жить по высоконравственным правилам, привитым ей с детства родителями. Мама никогда не пила ничего спиртного, конечно, не курила и не блудила. Жила бедно, но чужого никогда ничего не брала. Всему этому и меня стремилась научить. Но мир победил мой неустойчивый разум. Ведь в мире всё было не так, как учила мама. И я стала жить так, как учил мир. А маму считала глупенькой, отсталым от жизни человеком. Прости, меня, мама, за всё! Господа Бога я не знала, в церковь не ходила, посты не соблюдала, молиться не умела, мать не слушала – словом жила, как жили большинство людей в советское время. И, в конце концов, набрала грязи из мира сего, вся обросла ею, как тиной. Горе, страдания, болезни, отчаяние – и жить уже не хотелось в 43 года. В 1949 году, когда мне было 24 года, я вышла замуж. Человек он был неплохой. Но мы-то жить правильно, как Бог учит, не умели. В 1956 году родился сыночек Саша. Только бы жить да радоваться. Но не тут-то было. Во-первых, Сашенька родился больным. У него была пупочная грыжа. Ребёнок сильно мучился, всё время плакал, грудь не брал… Врачи сказали, что ничем помочь не могут. «Попробуйте окрестить в церкви, может быть, поможет.» Вот ведь, и безбожники иногда к Богу отправляют. На 40-ой день Сашеньку окрестили, но помогло мало. Тогда моя мама стала расспрашивать прихожан в своей церкви, не знают ли они человека, который молитвой заговаривает грыжу у младенцев. И такой человек нашёлся. Нам дали адрес, и мы с мамой повезли ребёнка. Была осень 1956 года, первые числа сентября, но домик, куда мы приехали, утопал в цветах. Нас встретила очень пожилая любвеобильная женщина. Она взяла от нас ребёнка и сказала: «А вы здесь посидите» - и ушла в дом. Не помню, сколько времени мы ожидали, может быть, около часа. Когда же нам Сашеньку принесли, он спокойно спал. Старушка сказала: « Не будите, не беспокойте, пока сам не проснётся.» И велела привезти его ещё два раза, что мы с мамой и сделали. А тогда мой сыночек спал очень долго. Так долго и спокойно он не спал с самого рождения. Когда эта милая женщина в третий раз отдавала нам Сашу, она сказала: « Такие мальчики очень редко рождаются. Ты, мама, очень счастливый человек. А где же папа?» Я соврала, что он работает. На самом деле он уже больше жил у любовницы, чем дома. Никакой платы эта удивительная старушка не взяла. После этого наш Саша стал расти и развиваться нормально, но грудь уже так и не брал. Рос ребёнок на молочно-овощной пище, кашах, фруктах (какие уж тогда были). Рыбные блюда давали очень редко. В 1958 году, когда Сашеньке исполнилось 2 года, наша семья окончательно распалась. Во мне накопилась обида, бушевал гнев. А ведь это не кто иной, как злейший враг рода человеческого, этот страшный зверь и его оружие – гнев, выгнали меня из дома. Это он заставил меня уехать, в поисках счастья скитаться по белу свету с больной уже мамой и маленьким сыночком. Прости меня, мой любимый сыночек, за все мои безумия! Я лишила тебя родного отца. Я, недостойная мать, не могла, не умела тебя правильно воспитать. Прости меня, за всё прости! Сначала мы уехали на север в Мурманскую область. Там я работала аж директором магазина! Мама моя продолжала болеть. Но вот что удивительно: врачи сказали, чтобы я не кормила маму мясом, если хочу, чтобы она ещё пожила. И ещё сказали, чтобы я её срочно увозила, т.к. на севере для неё очень тяжёлый климат. И опять в дорогу…Через знакомых купили домик в Малой Вишере. Стали жить там. В 1961 году я с пятилетним Сашей была у моей родни в Ленинграде. Там был Лёша с гармошкой. Смотрю, сыночек мой у него на руках. Они сразу очень подружились. Лёша стал к нам приезжать в Малую Вишеру. Тут надо заметить, что Алексей Антонович три года приезжал к нам, выглядел нормально, всегда был трезвый. Когда Лёша был у нас, он много времени уделял Саше. Они ходили на футбол, купаться на речку, гуляли в парке. Я видела, как Саше хорошо с ним. Мне-то некогда было: я работала очень много, рано уходила и поздно приходила. Да и мама была не против. Алексей никогда не был женат, детей не имел. Он очень хотел, чтобы Саша называл его папой. Однажды так и спросил: « Когда ты. Саша, будешь меня папой звать?» А маленький Саша ответил: « Когда с мамой поженитесь». Но вот моя родня, которые знали Лёшку-пьяницу, предупреждали меня о его пристрастии к спиртному, а я обманывала сама себя, надеясь, что женится, пить не будет. Вот ведь приезжает трезвый, не пьёт, значит, и не будет пить. И вот в 1964 году это, наконец, произошло. Когда мы пришли из ЗАГСа, Саша сразу назвал Алексея папой. И всегда так его называл, все 42 года, прожитые вместе. Забегая вперёд, скажу, что за сутки до смерти Алексей Антонович попросил у своего единственного сына Саши прощения. А совсем взрослый Саша, сам уже отец немаленького семейства и священник, ответил: « И ты меня прости, папа». Было это совсем недавно – два года назад. А в том далёком 1964 году всё было ещё так хорошо, так мирно Мы переехали к Алексею в город. Вот тут и пошло-поехало! Лёша мой показал себя во всей «красе». И моя история повторилась: свадьба, водка…И всё время водка, водка… Мама моя стала просить: « Доченька, купите мне хоть собачью будку, чтобы я там жила и не видела ваших сцен, и пока все деньги не пропили». Ведь и правда, в Малой Вишере мы дом продали за хорошую цену, а в Сологубовке в 1966 году купили худенький домишко за совсем маленькие деньги. А если бы не купили хотя бы это, то пропили бы всё, что было. Много позже я поняла, почему Лёша не пил, когда мы встречались. Жениться очень хотел, семью иметь хотел, но водка мешала. Хотеть-то хотел, но не знал, как правильно жить и семью строить. Да и я не знала: ведь я не слушала, когда мама меня хотела этому научить. Вот и жили, как живут многие. В 1968 году умирает мама. Перед смертью она сказала: « Доченька, с Богом будешь». Однако на похоронах – опять водка. Да и что удивляться? Мы же не знали тогда, что поминать покойного водкой ( да и вообще спиртным ) – это большой вред его душе наносить. Вот и пили сами, и других поили. Что может быть в такой жизни хорошего? Сыну было уже 12 лет. Он стал уходить из дома. Ему не нравилась такая наша жизнь. Да и кому понравятся водка, скандалы, даже драки. И «вот в эту тяжёлую жизни минуту, видно услышал молитву Бог чью-то – Ангела в дом наш послал» Это стихотворение я узнала гораздо позже. В сборнике стихов оно под номером 24. Этими Ангелами оказались трезвенники Братца Иоанна Чурикова Иван Степанович и Евдокия Павловна Агеевы. Они первые внесли в нашу жизнь спасительные слова о Святой Трезвости и о Христе. Это произошло в феврале 1968 года, сразу после смерти моей мамы. А было это так. Мы жили тогда на улице Шелгунова. Я работала в магазине в кондитерском отделе. Эти добрые люди бывали в нашем магазине и видели моё плачевное, болезненное состояние. Они стали за меня молиться, поститься, просили у Господа помощи. Об этом я, конечно, узнала уже потом. Господь услышал их просьбы! И помощь пришла! К этому времени у меня столько накопилось проблем, что жизнь стала не мила. От самоубийства только одно и удерживало – мой сыночек. Муж всё время пьяный, скандалы, драки, смерть матери, неприятности на работе. Ещё множество болезней, и все уже хронические: экзема, радикулит, ухудшение зрения, геморрой. Ещё и внематочная беременность, после операции спайки…А простудные – ангина, катар дыхательных путей – ни зимой, ни летом не покидали меня. Это всё видимое. А сколько было невидимых, которые только ещё развивались. Была опухоль на левой лопатке с куриное яйцо. Оперировали. Я хирурга спросила, может ли эта опухоль повториться. Он ответил: « Да-да, конечно. Это жировики. Они после сорока всегда появляются». Так как я работала в торговле, надо было раз в 6 месяцев проходить медосмотр. Однажды мне сказали: « У вас на шейке матки киста растёт». И так несколько раз повторяли. Последний раз, слышу: « У вас киста уже с крупную сливу, нужна операция» Господь не хочет смерти грешника. Он ведёт нас к покаянию. Он хочет, чтобы мы сделали переучёт в своей жизни. И вот этот момент настал и для меня. Иван Степанович и Евдокия Павловна пригласили нас с Алексеем Антоновичем на трезвый духовный праздник. Это был 10-летний юбилей их жизни в Святой Трезвости. Я и раньше к ним иногда заходила. Однажды у них было несколько человек старцев-трезвенников. Я по-детски, от чистого сердца рассказала с горючими слезами обо всех проблемах в моей жизни. Конечно, обвиняла при этом всех и вся, особенно, пьяницу-мужа. Но только не себя! Внимательно выслушав меня. Не перебивая, один из старцев – а это был Василий Иванович Титяев – спрашивает: « Ну, а как ты, Марусенька, относишься к выпивке спиртного?» « Нет-нет, я не пьяница. Это муж такой- сякой, а я – то нет», - отвечаю. « Ну, хорошо. А праздники-то как справляешь?» - спрашивает. « Как все, с водкой, а как же иначе? Ведь гости обидятся, если не поставлю бутылку и сама не пригублю стопочку. А когда в гости иду, тоже выпью, чтоб не обидеть хозяев». На это старец говорит: « Ну, вот видишь, хочешь, чтобы муж не пил, а ведёшь его туда, где он обязательно будет пьяным. А я тебе вот что скажу – надо дать обет Богу во веки не пить спиртного нигде и никогда». Я говорю: « А как же праздники?» « А вот так, с трезвыми друзьями по-трезвому. Приходите на наш Юбилей, увидите трезвых людей, увидите, как справлять праздники трезво». Это было в конце февраля 1968 года. Скажу правду: придти на трезвый праздник нам было нелегко. Какая-то сила не пускала. Теперь-то я знаю, какая. Вошли в парадную, почувствовали аромат пирогов и услышали духовные песнопения. И тут как-будто кто нас сковал: ни взад, ни вперёд. Но всё же мы нашли в себе силы переступить порог этой квартиры. Народу было очень много, но люди потеснились, и нам с Лёшей дали сесть к столу. Что меня удивило и очень мне понравилось, так это накрытый стол. Ароматные разнообразные пирожки: с капустой, морковью, курагой, с творогом; бутерброды, фрукты, конфеты… и чай! Люди все чисто, аккуратно одеты, вежливые, внимательные друг к другу. Никакого винопития, курева и всякого дурева, вроде анекдотов и пустословия разного! Ничего этого и впомине нет! Рассуждают все о духовном, песнопения духовные поют, да такие трогательные, что я сначала потихоньку плакала, а потом по-настоящему разревелась. Когда во время чаепития спросили, как меня звать, я, как онемела, и ничего не могла сказать - язык во рту, как вата. И тогда Лёша мой говорит: « Её звать Мария Яковлевна». А я в это время витала в облаках: никак не пойму, где я, сон это или наяву всё это вижу. И думаю: вот это рай настоящий! А люди какие! Гости все рассказывают о себе, что Господь с ними сотворил, как помиловал. Кто-то освободился от пьянства, кто-то от курева, кто-то от блуда, от болезней всевозможных. Рассказывали о возвращении жён к мужьям, мужей к жёнам, детей к родителям. Все радостные, весёлые, счастливые! Все благодарят Господа. А я весь вечер обливалась слезами. Удивляюсь, откуда столько слёз было. Если бы кто спросил, почему я плачу, я не могла бы объяснить, что со мной происходило. И вот старец снова обращается ко мне: « Что бы вы хотели у Бога попросить?» Я тогда собралась с духом и промолвила: « Господи! Исцели меня». И сразу получаю через старца ответ: «Дочура, не ешь мяса, будешь здорова» - и перекрестил меня большим крестом. Так я получила от Бога первое лекарство. Дали мне почитать брошюрку «Мир с животными». Это меня окончательно освободило от мясоедения. Дала обет Богу во веки не пить вина и ничего спиртного, не есть мясного, не курить. Записку писала о спиртном и мясе, а старец говорит: « А от курения?» Я ответила: « Да я не курю». « Сегодня не куришь, а завтра закуришь». Так я и про курение тоже написала. А ведь и правда, как знать, что завтра с нами будет. Ведь лукавый хитёр и может нас соблазнить на такое, о чём мы никогда бы и не подумали. Но это я уже гораздо позже поняла. А тогда просто послушалась старца. Так я заключила Союз с Богом и стала трезвенницей Братца Иоанна Чурикова. Трезвенники мне подсказывали, что и как надо делать, как трезвиться. Когда мы стали ходить в гости к трезвенникам на беседы, нам сказали, чтобы мы ничего с собой не приносили: ни продукты, ни фрукты, никакие предметы в подарок. А когда мы будем принимать гостей у себя, тоже ничего ни у кого брать не надо. Мне это долго было непонятно. Потом трезвенники мне объяснили, почему так надо поступать. Накрывая пышные столы, принося подарки, мы можем поставить в неловкое положение тех, кто этого сделать не может. Дорогой Братец приучал своих трезвенников к скромности, чтобы всем – и бедным, и богатым – было доступно пригласить своих трезвых друзей на духовную беседу и отметить с ними День Ангела или какое-то другое событие. Дорогой Братец говорил: « Живя трезво, каждый из вас будет иметь возможность хотя бы раз в год скромно принять гостей». И, действительно, бывали моменты, особенно во время постов, когда на столе были только булка, хлеб, чай, сахар и варенье. Зато какой высокий дух был на таких беседах! Иисус ведь сказал: « Не хлебом единым будет жив человек, но всяким словом, исходящим от Бога». А на беседах читалось Священное Писание, Беседы Дорогого Братца, Жития святых, старые трезвенники рассказывали о Дорогом Братце. Народу собиралось очень много, поэтому стол ставили небольшой посередине комнаты, чтобы как можно больше разместить людей. Вокруг стола садились мужчины, а женщины – вторым рядом. И далеко не у всех тогда были отдельные квартиры, и телефоны были не у всех, но люди собирались часто. Как-то другу сообщали место и время. И люди старались не опаздывать. Да ещё нужно вспомнить, что в то время религиозные собрания были небезопасны. Но трезвенники собирались! На поминки готовили обед: варили щи или борщ, на второе – картофельное пюре с рыбными котлетами и чай. А какие пироги пекли трезвенницы! Но об этом я уже рассказывала. Учили меня и поститься. Узнала я про среду и пятницу. Узнала также, что в понедельник утром натощак надо писать записки Дорогому Братцу с благодарением и просьбами, а потом на домашней молитве сжигать. Всё это я делала, все духовные лекарства принимала, но болезни меня оставили не сразу. Было их очень уж много. Тогда старцы мне говорят: « Надо попоститься трое суток» И я ко всему прибавила ещё и строгие (или сухие) трёхдневные посты. Трое суток надо было ничего не есть и не пить. При этом работать не прекращала, а, наоборот, ещё себе работы прибавляла. Дорогие мои! Если мы идём в больницу, нам доктора прописывают лекарства. Если больной их принимает не регулярно, то, конечно, он и не поправляется. Вот также и в духовной жизни. Христос исцеляет, если мы исполняем Его заповеди, т.е. в повседневной жизни применяем и исполняем все Его наставления. Ту, прежнюю жизнь оставляем, а начинаем совсем другую, духовную в Законе Иисуса Христа. Конечно, это не просто и не легко. Но всё же лучше и легче, чем заживо гнить и глотать кучу химических лекарств. Я уж не говорю о деньгах, которые за эти лекарства надо выкладывать. Итак, я стала укрепляться в Святой Трезвости, стараясь жить по-христиански, как учит Дорогой Братец Иоанн. И болезни мои, и скорби мои, и все ужасы моей жизни Господь стал от меня удалять. Всё в моей жизни стало меняться. Теперь расскажу о муже. С ним произошло настоящее чудо. Он ещё Обет Богу не давал, а Господь его уже освободил от зелёного змея, от курева и сквернословия. А сквернословил он ужасно. И произошло это сразу после первого посещения трезвенников – того самого памятного Юбилея. Но враг рода человеческого не дремлет. Он только и ждёт, как бы подловить и соблазнить слабого человека, особенно, если этот человек уже хотя бы повернулся к Богу. Однажды Алексей пошёл к родным, где всегда были пьянки. На этот раз он сказал: «Я теперь не пью и не курю. И больше не хочу ни пить, ни курить».Все сначала приняли это за шутку, но когда увидели, что он говорит серьёзно, конечно, пошли, мягко говоря, всякие « комплименты». Впоследствии хозяин квартиры сильно пострадал. Он попал на заводе под электрокар, стал инвалидом и вскоре умер. Сначала мой Алексей проявил твёрдость, но когда вышел из квартиры, засомневался. « Как же так, я не хочу ни пить, ни курить? Что же со мной сделали? Дай-ка попробую закурить». Закурил. А потом 3 года не мог оставить курева. Тут, конечно, и мне, и многим трезвенникам пришлось потрудиться. Молились и постились за него многие. Дальше его постигло испытание болезнью. В то время Алексей работал на железной дороге в Рыбацком и должен был пройти очередную медкомиссию. Приходит домой и говорит: «Меня забраковали, сказали, что надо срочно делать операцию – ухо, горло, нос, а ещё затемнение в лёгких и гноение глаз». Так много и всё сразу. Конечно, он очень расстроился и говорит: « Мяса мне больше не вари, курить я больше не буду» - и пошёл в строгий пост. Сколько он тогда постился, я уже точно не помню, но много. И опять трезвенники за него молились и постились. И Господь очистил его от болезней! Без операций! И стал мой Алексей Антонович настоящим трезвенником, дал Обет Трезвости Богу, стал исполнителем заповедей Христовых. 38 лет был он трезвенником, всё это время славил Дорогого Братца за дар Святой Трезвости. Он часто говорил: « По милости Божией живу, иначе давно бы сгнил.» Конечно, он изменился в корне. Изменился и внутренне, и внешне: стал трудолюбивым, добрым. Когда вышел на пенсию, обзавёлся хозяйством: сначала купил лошадь, потом вырастил коровку. Работы было много, круглый год он работал с удовольствием. Кроме того, Алексей Антонович находил время и на духовный труд. Он очень любил и ценил трезвое общество и Слово Божие. В то время не было ещё печатных бесед Братца Иоанна. И Алексей Антонович эти беседы переписывал от руки своим ровным красивым почерком. Приходилось делать это по ночам, т.к. днём была работа, да и давали их на очень короткий срок. Другие трезвенники ждали своей очереди переписывать. Так и сохранилось это бесценное наследие Дорогого Братца. Таких больших и маленьких тетрадок накопилось довольно много. В 1999 году мы с Алексеем Антоновичем обвенчались. В церковь мы пришли не сразу, а только в 1990 году. А до этого 22 года мы учились жить по-христиански в обществе трезвенников Братца Иоанна Чурикова. В те времена трезвенники собирались по квартирам, отмечали семейные и религиозные праздники. Эти домашние беседы давали нам знания Евангельские, а свидетельства трезвенников о том, как им помогает Дорогой Братец, укрепляли нас и давали надежду. Когда мы пришли к Святой Трезвости, нашему сыночку Саше было 12 лет. Он очень обрадовался нашей новой жизни. Да и как не радоваться?! После тех грязных застолий, скандалов, драк, неприятностей… Господь дал нам покой, тишину, достаток, уважение друг к другу! Даже природа вокруг как-будто изменилась, а мы как-будто проснулись от долгой смертной спячки. Но враг рода человеческого этого не любит. Он, как рыкающий лев ищет, кого бы поглотить. А наши новые взгляды не спрячешь. Как говорится, шило в мешке не утаишь. Дома вместо пьянства повесили иконы, стали молиться, поститься. Все праздники справляли уже трезво – без спиртного, с молитвами и духовными песнопениями. А раньше мы пели другие песни, разгульные: « златые горы и реки, полные вина», например. Даже вспоминать теперь не хочется нашу прежнюю жизнь. Наши новые друзья приходили трезвые, опрятно одетые, культурные. Началась у нас новая прекрасная трезвая жизнь во Христе. Но… тут пошли испытания нашей веры. Кажется, всем бы вокруг радоваться вместе с нами. А тут, наоборот, посыпались отрицания всего доброго со всех сторон: от родственников, от друзей, на производстве. Сыночку в школе тоже немало досталось. И в конце концов, убедили его, что никакого Бога нет. Дескать, пусть старики молятся, а тебе-то это зачем. В результате всей этой обработки Саша стал жить так, как учит мир, или, как блудный сын. В 1970 году Саше было 14 лет, а мой муж Алексей никак не мог бросить курить (это было как раз тогда, когда он решил испытать Бога). Я поехала к одной трезвеннице, чтобы попросить молитв за Лёшу. Это была жена Василия Ивановича Титяева, того самого старца, который беседовал со мной в самый первый раз, Анфиса Дмитриевна. Я просила за Лёшу, а она стала говорить мне всё про Сашу, о том, что он должен испытать и пройти в своей жизни. Сказала, что он будет пить водку, будет курить и что мясом его тоже накормят. Мы мясо в то время уже не ели и сын тоже. В общем, всё плохое предсказала. А о Лёше ни слова. Я плакала навзрыд, заливалась горькими слезами. А Анфиса Дмитриевна говорит: « Плачь, плачь, это полезно. Это тебе как прививка: когда всё это будет с ним происходить, тебе будет легче. Ты уже будешь знать, что всё так должно быть. А ты молись за свои грехи, чтоб Господь простил. Когда Господь простит твои грехи, тогда Сашу увидишь другим. Но это потом, потом… Ну, а с Лёшей вы так и живите. Ведь он теперь не пьёт, не бьёт». Как сказала Анфиса Дмитриевна, так всё и было. В 15 лет наш сын впервые выпил спиртного и закурил. А потом, в 1972-ом, никак не хотел учиться в 10-ом классе. С горем пополам уговорили, даже электрогитару купили – только бы учился. В первых числах сентября ушёл в школу, а из школы домой не пришёл. Три дружка-одноклассника уехали в г. Воронеж. Я с отцом его друга всю ночь проходили, весь Невский район обошли, всё искали ребят. А утром я поехала к старцу Алексею Ивановичу домой в Купчино с великим своим горем. Он сказал: « Не плачь, на третьи сутки сам придет, жив, здоров, невредим. Только не ругай, а прими с любовью». Так и было. Пришёл мой сыночек через три дня. 10-й класс Саша всё же закончил. Исполнилось ему 17 лет. Один год учился на портного в ателье. Там и научился пить и курить всерьёз. Нас, родителей слушать перестал. А что удивляться – я же тоже в своё время маму не слушала, считала, что она со своим Богом отстала от жизни. Правда, никогда не грубил, не обижал, денег не брал и ничего у нас не просил. В 18 ушёл в армию. Через полтора года дали ему отпуск на 10 дней. Восемь дней кутили всей Сологубовкой, пропили всё, что могли и имели. Всё это время я, конечно, не находила покоя, постилась, молилась, просила, умоляла: « Господи! Спаси его любыми судьбами, как Тебе угодно, но спаси! Господи! Прости мне мои согрешения!» На девятые сутки является мой дорогой сын домой да не один, а с компанией, поздно вечером. Когда я увидела их, моих голубчиков, очень обрадовалась. Приняла их, как научил меня старец, с великой любовью – накормила и спать уложила. Стала приводить в порядок их одежду, носочки постирала, обувь помыла. Утром блинов напекла, свежего чайку заварила. Они пьют горячий чай с вареньем, а я здесь же, около них благодарю Бога и молюсь за них. Саше моё поведение, конечно, не нравилось: дух-то у нас тогда был разный. Один юноша это понял и говорит: « Саша, ты не прав по отношению к своей матери. Почему ты считаешь, что имеешь право говорить то, что ты знаешь и хочешь, а мама - нет. Твоя мама имеет такие же права». А второй говорит: « Я как увидел иконы, думаю, можно спать спокойно, здесь не ограбят». Оказывается, эти ребята приехали из пригорода получать заработанные деньги, оказались в ресторане, там и познакомились с сологубовскими. Слава и благодарение Господу за все Его богатые милости! В 1976 году, окончив военную службу, Саша вернулся домой. И сразу попал в больницу им. Софьи Перовской – заболела нога. Эта больница находится в центре города на улице, которая сейчас называется Малой Конюшенной, а тогда она была улицей имени Софьи Перовской. У него оказалось «рожистое воспаление». Температура была больше 40 градусов. Нога болела очень долго. И вот с такой больной ногой Саша пошёл учиться на бульдозериста. Потом так и работал бульдозеристом до 1989 года до самого поступления в Духовную семинарию. У него была девочка в Сологубовке. Саша её очень любил. Однажды они договорились встретиться. Саша должен был приехать в определённое время, но опоздал на электричку. Сел на товарный поезд и поехал. Но поезд мимо Сологубовки шёл с большой скоростью. И Саша прыгает на ходу. Чудом остался жив. Ведь он упал головой всего за несколько сантиметров до бетонного столба, получил множество ушибов и сотрясение головного мозга. По молодости он, может быть, и не подумал об опасности. Ведь его ждала любимая девушка. Такой он был смолоду, такой он и сейчас. Если дал слово, должен выполнить во что бы то ни стало. Огромное спасибо Наташеньке и её матери Антонине Сергеевне, которые первые оказали моему сыночку помощь и отправили его в больницу. Выбрался из этой неприятности, прошло совсем немного времени, и опять попадает в больницу. На этот раз - прободная язва желудка. После операции так и остался язвенником. Серьёзно лечиться у него не было ни желания, ни возможности: работа, женитьба, ребёнок – уже было не до себя. В 1978 году мой сыночек женился на своей любимой Наташеньке, которой только исполнилось 18 лет, а Саше было уже 22 . Перед свадьбой он спрашивает у меня: « Мама, а может быть так, что жених и невеста имеют одинаковую любовь друг к другу?» Я говорю: « Так бывает нечасто, и это очень счастливые люди. Чаще бывает так: один искренне любит, а другой немножечко лицемерит». Тогда он говорит: « А что лучше, когда муж или жена любит больше?» Я на это ответила: «Конечно, семья бывает прочной и счастливой, когда муж больше любит. Потому что у жены появляются дети от мужа, она привыкает и остаётся преданной женой.» Тогда он с великой радостью воскликнул: « Вот пусть Наташа и лицемерит!» Я тоже была рада, что у него такая сильная любовь к его избраннице. Когда мы ехали на машине Николая Дмитриевича Губанова ( это отец Веры Николаевны Глинской и брат Александры Дмитриевны, жены Симона Егоровича), был такой разговор. Николай Дмитриевич: - «Наташенька, ты такая молодая, выдержишь ли всё, что тебя ожидает?» Наташа громко, уверенно и твёрдо: « Выдержу!» И выдержала! Выдержала всё, что выпало на её нелёгкую долю. Наташенька! Я кланяюсь тебе в ножки за твоё мужество. Господи! Благодарю Тебя, что послал моему сыну такую чудесную жену, а мне - дочь! Дорогой Братец сказал: « Прежде, чем просить у Бога мужа, просите мужества.» Спасибо тебе, Наташа, за всё! Дорогая моя, любимая сватья Антонина Сергеевна! Большое тебе благодарение за твою мудрость и любовь, которую ты внесла в семью наших детей! В 1979-ом родился их первенец Женя. И мой сын впервые серьёзно задумался о дальнейшей жизни: как воспитывать сына, как содержать семью. Я уже говорила, что в 15 лет, попробовав алкоголь, Саша остановиться уже не мог. Этому способствовал окружавший его мир. Работа в ателье, армия, работа бульдозеристом в « «Главленинградстрой», «Строймеханизация-1», в «Управлении механизации №4» - везде все и всё делали с водкой. Жить в нашем трезвом мире, среди трезвенников Братца Иоанна Чурикова, он не захотел. И вот к 20 годам обнаружил в себе алкоголика 1 степени. Впервые в жизни рука его потянулась к полке, где много лет в пыли лежала подаренная мной Библия. Стал читать. Стал искать Бога. В конце концов, понял, что Бог внутри человека, что надо жить так, как Он учит через голос совести. И, самое главное, что каким ты хочешь видеть своего сына, таким сам должен быть. Стал сам себя воспитывать, ломать во всех отношениях. Надо сказать, что чудо с Александром произошло сразу, как он женился – он перестал пить спиртное. Но вот курение никак не мог победить. А в 1980 году снова чудо! И какое! В ноябре как-то Саша был один дома. Ночью он даёт Богу Обет абсолютной Трезвости, во веки не пить, не курить, жить для Бога. Без свидетелей. Только Саша и Бог… И Господь освободил его от всей низменной человеческой грязи. Александр наш стал верующим в Иисуса Христа и Святую Церковь. Но так как мы с папой были трезвенниками, сын тоже стал общаться с трезвенниками Братца Иоанна. Вот что он пишет о себе в газете « Ленинградская Правда» за 12 февраля 1989 года. «Зовут меня Саша Захаров. Трезвенником и верующим я стал 8 лет назад. Сейчас мне 32 года. Работаю бульдозеристом. Если бы не общество трезвенников Братца Иоанна Чурикова, думаю, давно бы уже спился и утратил всё человеческое. Сейчас у меня хорошая семья, много друзей-единоверцев. На работе меня уважают. Новая жизнь, - я убеждён – началась с Веры. С этого момента во мне пробудилась совесть, потребность жить по-человечески. Пробудилось и ещё одно стремление – помочь тем, кто сейчас ещё погибает от пьянства.» Но тут надо сказать честно: в горьких слезах, в молитве и посте я просила у Бога помощи, просила Братца Иоанна помочь моему сыну. Просила всех трезвенников молиться и поститься за Сашу. Многие мои братья и сёстры по Вере потрудились ради него. И Господь не оставил наших молитв без внимания. Послал Свою Великую Милость. Слава и благодарение за ваш великий труд, дорогие трезвенники! Встречался Александр и с другими верующими. Но, как он сам говорит, везде был как бы в гостях. И вот как-то раз впервые в жизни решил пойти на исповедь в церковь к священнику. Это было в том же 1989 году. Вот тут он почувствовал себя дома, а не в гостях. С этого момента Святая Церковь стала ему по-настоящему домом. В 1990 году он поступает в семинарию, а в 1991-м становится священником. Отныне всю свою жизнь Александр посвятил служению Богу и народу и служил, не щадя себя. 8 лет священник Александр Захаров был настоятелем Храма Богоявления на Гутуевском острове в Ленинграде. Но в 1999 году был переведён служить в домовой храм во имя Державной иконы Божьей Матери при детском доме на проспекте Ветеранов и одновременно окормлял строящийся храм Иоанна Крондштадского на углу проспектов Стачек и Ленинского. В то же время о. Александр занимался церковным подсобным хозяйством на станции Сологубовка. Много сил и здоровья им было вложено в разработку земли и строительство дороги. Теперь там построен храм во имя Царственных страстотерпцев. И туда я теперь командирую читателя. Там можно лично встретиться с о. Александром, пообщаться, подробней познакомиться с его духовной деятельностью. Прихожане нового, но уже довольно известного и в Санкт-Петербурге, храма, теперь могут больше рассказать о своём священнике, чем я, его мать. Там же можно приобрести и духовную литературу, и кассеты. Ведь о. Александр много пишет, в том числе и стихи. Всё это время здоровье его не было идеальным. В 1996 году – снова операция. На этот раз резекция желудка. Слава Богу! Остался жив. А в 2006-ом – ещё беда – покушение. И опять чудом остался жив после ранения. Все православные люди за него молились, постились. Каждый прихожанин старался помочь, чем мог, и физически, и морально, и материально. Ведь больничные расходы сейчас немалые, а о. Александр всё, что имел, отдавал на строительство храма. А за своих обидчиков он всё время молится, чтобы Господь их простил. Он говорит: «Мне жалко их, обманутые, несчастные люди. Как же за них не молиться». Дорогие православные братья и сёстры! Все прихожане храма в Сологубовке, все, кто знает о.Александра! Я, его мать, очень вам всем благодарна за ваш христианский подвиг! Приход о. Александра живёт одной общиной с ним и его семьёй много лет. И Господь им помогает. Да благословит вас Господь и впредь на доброе христианское делание и даст вам всем бодрости духа, здоровья, благополучия в семьях и успеха во всех ваших добрых делах. На сегодня протоиерей Александр Захаров имеет прекрасную семью:верную, мудрую, любвеобильную подругу жизни матушку Наталью, двух взрослых сыновей Евгения и Алексея и дочь Серафиму, которой сейчас 11 лет. Утверди его, Господи, на многотрудном пути во славу Тебе, семье, обществу и Государству Российскому. Прости меня, дорогая Наташенька, за всё прости… Простите меня, мои дорогие любимые внуки Женя, Лёша и Серафима. Да благословит вас всех Господь! Дорогой сыночек! Прими моё материнское завещание: Мать дитяти, любя, завещала не страшиться нападок, угроз и награду ему обещала, что венец славы даст сам Христос. Дорогое дитя, дорогое! Сколько горьких я слёз пролила! Так иди же на подвиг с любовью и взирай на страданья Христа. Господь Иисус Христос сказал: « Без меня не можете творить ничего. А хочешь идти за мной, возьми свой крест и следуй за мной» Сколько за 40 лет трезвости Господь проявил милости и сколько показал чудес! В этой книжке (тетрадке) я привожу только некоторые из великого множества. 1) В 70-х годах прошлого 20-го века жила в Невском районе Ленинграда Евдокия Аверьяновна. В прошлом её звали Дуня – пьяница, блудница. И вот на первых порах у меня появилась такая ревность, чтобы и она стала трезвенницей. Если бы вы знали, как это нелегко! Я очень долго за ней, буквально, охотилась. В то время она вышла из заключения: ни жилья, ни прописки, ни работы…И вот однажды я её уговорила пойти со мной на беседу трезвенников Братца Иоанна Чурикова. Но, прежде, чем пойти со мной, она как-то ухитрилась купить в аптеке одеколон и выпить. Шла вроде бы трезвая, а когда немного в гостях посидели, смотрю, моя Дуня пьяная. Все поют духовные песнопения и она поёт. Когда ей предложили принять Святую Трезвость, она, не задумываясь, написала записочку, что даёт Обет Трезвости. И начала она трезвиться. Но, как я раньше уже говорила, враг рода человеческого не дремлет, нашёптывает, что надо выпить. Прежние собутыльники увозят её куда-то за город. Там все напились, устроили сильную драку. Дуня выскочила в окно, прибежала на платформу, вскочила в первую попавшуюся электричку. Когда опомнилась, подъезжала уже к Сортировке, где ей надо было выходить. При выходе она упала вниз между платформой и электричкой, сломала ногу, два ребра, получила множество ушибов головы и тела. Мне говорят: «Дуня твоя в травматологическом отделении. Надо куда-то её забирать». И вот мы с моим мужем Лёшей повезли её в Сологубовку. Она жила у нас всё лето, пока не поправилась. За это время она хорошо окрепла и физически, и духовно. Читала Библию, Новый Завет, переписывала Духовные беседы Братца Иоанна. Вместе с Дуней и мы духовно росли. Больше уж она трезвость не нарушала, везде и всюду говорила о Святой Трезвости. Долго её нигде не прописывали. Как придёт в Большой дом на Литейном проспекте, только дверь откроет, начальник кричит: « Вон, пьяница!». Но вот однажды на беседе трезвенники подарили ей брошку с ликом Дорогого Братца. Когда она пришла в очередной раз к тому же начальнику, он снова крикнул: « Вон, пьяница!». А наша Дуня говорит: «Нет, я теперь не пьяница! Я – трезвенница Братца Иоанна Чурикова» и показывает брошку с Ликом Братца. Тут начальник говорит: « Давай твои документы» и разрешил прописать её на 6 месяцев. Евдокия серьёзно трезвилась и её потом прописали постоянно. Она хорошо работала ( ночным сторожем в детском садике) и везде говорила о дивных делах Божиих. Евдокия Аверьяновна много людей потом привела к Святой Трезвости, тем самым помогла им спастись от неминуемой гибели. И сегодня живы и здоровы её последователи (кто?) Вечная память Евдокии Аверьяновне за её добрые дела, 2) Была ещё такая трезвенница Зинаида Гавриловна……………. У неё была болезнь, с которой медицина не могла справиться. Куда муж её только не возил, по всяким знаменитостям. А болезнь была такая: постоянно горлом шла кровь (туберкулёз?). И однажды врачи сказали мужу: « Ваша жена больше трёх месяцев не проживёт. Готовьтесь к погребению». Зинаида Гавриловна и её муж были людьми образованными, непьющими, некурящими, как говорится, порядочными. Но муж такой приговор не выдержал – ушёл жить к другой женщине. Это, конечно, очень повлияло на здоровье Зинаиды Гавриловны. В одном доме с ней жила её многолетняя подруга с мужем. Они очень долго дружили семьями. А эта подруга Евдокия Павловна работала вместе со мной. Вот такая неслучайная случайность. Она знала, что я трезвенница. Я много ей рассказывала о себе и о милости Божией ко мне и моей семье. Евдокия Павловна стала просить меня поехать к Зинаиде Гавриловне. Мы встретились, побеседовали. Зинаида Гавриловна сильно плак | |
| Просмотров: 1392 | |
| Всего комментариев: 0 | |